Фото-знакомство
Мир глазами фотографа
Алексея Волкова
Алексея Волкова
Над материалом работали: Катерина Вендилло,
Татьяна Двенадцатова
Все фото: Алексей Волков
Татьяна Двенадцатова
Все фото: Алексей Волков
Любимым занятием Алексея является съёмка природы, которой он начал серьёзно заниматься с 2008 года. В основном Алексей снимает на территории России, так как, по его мнению, наша страна большая и практически не отснята, чего не скажешь о странах Европы и Америки.
С 2008 года Алексей состоит в «Макроклубе» (прим. международное некоммерческое сообщество фотографов, любителей макросъемки). Сотрудничает с Отделом мелких млекопитающих Московского зоопарка, что позволяет наблюдать и снимать жизнь зоопарка изнутри. Некоторые отснятые там материалы представлены в журнале National Geographic Россия.
Является лауреатом многочисленных фестивалей и выставок, среди которых «Золотая Черепаха», Фестиваль науки МГУ, «Дикая природа России», организованный журналом National Geographic Россия, Первозданная Россия (постоянный участник), "Самая красивая страна" от РГО (финалист конкурса, а в 2017 году принял участие в составе экспертной комиссии), член СФДП (Союза фотографов дикой природы) и т.д. Автор серии статей в журнале National Geographic Россия, спикер и участник многочисленных фото-фестивалей и выставок.
С 2008 года Алексей состоит в «Макроклубе» (прим. международное некоммерческое сообщество фотографов, любителей макросъемки). Сотрудничает с Отделом мелких млекопитающих Московского зоопарка, что позволяет наблюдать и снимать жизнь зоопарка изнутри. Некоторые отснятые там материалы представлены в журнале National Geographic Россия.
Является лауреатом многочисленных фестивалей и выставок, среди которых «Золотая Черепаха», Фестиваль науки МГУ, «Дикая природа России», организованный журналом National Geographic Россия, Первозданная Россия (постоянный участник), "Самая красивая страна" от РГО (финалист конкурса, а в 2017 году принял участие в составе экспертной комиссии), член СФДП (Союза фотографов дикой природы) и т.д. Автор серии статей в журнале National Geographic Россия, спикер и участник многочисленных фото-фестивалей и выставок.
— Как ты пришел к фотографии? Что для тебя съемка?
Для меня съёмка природы – возможность показать окружающим людям через призму личного восприятия величественную красоту, разнообразие и хрупкость природы. И в процессе стремления наслаждаться единством с природой, с её флорой и фауной.
Основной потенциал был заложен в детские годы. С одной стороны тащил в дом всё живое – пауков, жуков, тритонов, головастиков. Попутно в дошкольные годы перечитал все книги по естествознанию в местной заводской библиотеке, а в младших классах и в школьной.
С другой стороны фотографией занимался отец. Он часто брал меня в командировки, где в свободное от работы время мы посещали все возможные музеи, и мне приходилось позировать у каждого памятника. Но последующее наблюдение в «красной комнате» за волшебным появлением кадра на свет завораживало и окупало «тяжёлый труд». В 2008г. увидел фотографии польского фотографа Игоря Сивановича, и понял, что хочу снимать так же. И вначале действительно снимал только макро, но с увеличением опыта съёмки стало тесно в рамках жанра. Тогда начал снимать птиц, а позже и, по возможности, зверей.
С другой стороны фотографией занимался отец. Он часто брал меня в командировки, где в свободное от работы время мы посещали все возможные музеи, и мне приходилось позировать у каждого памятника. Но последующее наблюдение в «красной комнате» за волшебным появлением кадра на свет завораживало и окупало «тяжёлый труд». В 2008г. увидел фотографии польского фотографа Игоря Сивановича, и понял, что хочу снимать так же. И вначале действительно снимал только макро, но с увеличением опыта съёмки стало тесно в рамках жанра. Тогда начал снимать птиц, а позже и, по возможности, зверей.
— Сейчас многие снимают природу, но твои снимки отличаются творческим подходом. Чем ты вдохновляешься? Что стараешься передать на фото?
На съёмках при помощи разнообразных изобразительных средств пытаюсь понять сущность животного или растения, запечатлеть его (её) образ или какие-то личные ощущения от увиденной сцены или действа.
К сожалению, я не биолог. И мне от фотографии нужно гораздо больше, чем фотофиксация элементов животного и растительного мира (хотя натуралистические фотографии тоже нужны, и я их снимаю с завидным постоянством).
Поиск вдохновения/идей – нескончаемый процесс анализа различных визуальных источников. Лучше всего самому отправиться в поле, в лес, в парк, в болото и т.д., где можно почерпнуть много нового, будь то: состояние природы, какие-то детали естественного освещения, переплетения веток, шум листвы, даже звуки, запахи. Попутно можно смотреть кино, ходить на художественные выставки (в качестве зрителя), даже играть в компьютерные игры. Всё это даёт «строительный материал» для новых работ.
Поиск вдохновения/идей – нескончаемый процесс анализа различных визуальных источников. Лучше всего самому отправиться в поле, в лес, в парк, в болото и т.д., где можно почерпнуть много нового, будь то: состояние природы, какие-то детали естественного освещения, переплетения веток, шум листвы, даже звуки, запахи. Попутно можно смотреть кино, ходить на художественные выставки (в качестве зрителя), даже играть в компьютерные игры. Всё это даёт «строительный материал» для новых работ.
— Если бы ты мог поговорить со своими моделями, от птицы до дерева, что бы ты им сказал?
Животных чаще всего снимают из укрытий или с безопасного расстояния при помощи длиннофокусной оптики. А так хочется выйти из скрадка, подойти и сказать: «Я человек, не враг вам», нежно прикоснуться к перьям, чешуйкам или меховой шкуре, погладить, прильнуть щекой. В этом плане с деревьями, цветами и некоторыми видами насекомых конечно проще.
Природная абстракция
Абстрактная фотография общается с вами, зрителями. Она преподносит вам визуальную загадку с множеством решений, и каждый из вас найдёт своё собственное, придумывает свой собственный смысл происходящего. И природа, мастерица-сказочница, нам в этом помогает, создавая причудливые образы.
Движение жизни
Жизнь – движение. Одно из свойств живой материи – её подвижность. И в этом её красота. В мире движения события мимолётны, черты объектов смазаны и только скорость имеет значение. В этих фотографиях, выполненных в стиле импрессионизма, природа и фотограф становятся полноценными соавторами.
Домашний инсектарий
Отличный полигон для самых смелых идей. Никуда ехать не нужно, всё под боком. Бери и твори. А можно заниматься исследовательской работой. Пять лет наблюдений за повадками беспозвоночных позволили накопить обширный материал, ставший основой для большой статьи «Дикие, но симпатичные приведения» в журнале National Geographic Россия, июль 2013.
Причудливые существа московского зоопарка
Сотрудничество с Отделом мелких млекопитающих Московского зоопарка принесло мне знакомства с уникальными людьми. Позволило увидеть работу зоопарка изнутри и провести время и поснимать животных, с которыми в дикой природе встретиться очень трудно, а снимать практически невозможно, и мне, наверное, и не суждено.
Дикие животные/растения
У меня нет особых любимчиков среди животного и растительного царства. Я считаю, что каждая букашка, каждая травинка достойна своей личной фотографии.
История с воробьиным сычиком
Конец декабря 2013 г. Договорился с коллегами поискать в Главном ботаническом саду Н.В. Цицина РАН (г. Москва) воробьиных сычиков, которые ежегодно прилетают в эти места на зимовку.
Воробьиный сыч – это маленькая сова,
размером со скворца с маскирующим оперением,
и заметить его даже среди голых деревьев зимой очень сложно.
В день съёмки небо было плотно завешено декабрьскими тучами. Температура за последние дни колебалась в районе нуля, лил дождь, поэтому все дороги парка представляли собой идеальные ледяные катки. Поиски сычика растянулись
на 5-6 часов. И только мы готовы были сдаться окончательно, удача улыбнулась нам и сычик был найден! Однако
он сидел на высоте около 10 метров, снимать его было невозможно.
И тут нам повезло ещё раз.
Он в начале перелетел на другое дерево,
а оттуда спикировал буквально нам всем под ноги
и вынырнул из-под снега с добычей в руках.
И вот тут нам повезло в третий раз! Сова с добычей села в нескольких метрах от нас и при этом последние лучи солнца пробились через брешь в облаках и осветили сцену идеальным вечерним светом. Дальшее зависело от рефлексов фотографа. Время замедлилось. Я поднимаю камеру, навожусь на птицу, оцениваю композицию, построение кадра, задний фон, смещаюсь на метр правее, опять оцениваю ситуацию и делаю серию кадров. После чего птица поднимается с добычей на верхние ветки дерева и становится недосягаемой.
Кадр удался. Столько совпадений за день у меня никогда не было.
Воробьиный сыч – это маленькая сова,
размером со скворца с маскирующим оперением,
и заметить его даже среди голых деревьев зимой очень сложно.
В день съёмки небо было плотно завешено декабрьскими тучами. Температура за последние дни колебалась в районе нуля, лил дождь, поэтому все дороги парка представляли собой идеальные ледяные катки. Поиски сычика растянулись
на 5-6 часов. И только мы готовы были сдаться окончательно, удача улыбнулась нам и сычик был найден! Однако
он сидел на высоте около 10 метров, снимать его было невозможно.
И тут нам повезло ещё раз.
Он в начале перелетел на другое дерево,
а оттуда спикировал буквально нам всем под ноги
и вынырнул из-под снега с добычей в руках.
И вот тут нам повезло в третий раз! Сова с добычей села в нескольких метрах от нас и при этом последние лучи солнца пробились через брешь в облаках и осветили сцену идеальным вечерним светом. Дальшее зависело от рефлексов фотографа. Время замедлилось. Я поднимаю камеру, навожусь на птицу, оцениваю композицию, построение кадра, задний фон, смещаюсь на метр правее, опять оцениваю ситуацию и делаю серию кадров. После чего птица поднимается с добычей на верхние ветки дерева и становится недосягаемой.
Кадр удался. Столько совпадений за день у меня никогда не было.
История с серыми цаплями
Г. Липецк, начало июня 2012 г. Целью поездки на цапельник была съёмка взрослых, птенцов уже частично или полностью оперившихся, занимающих всё гнездо. С погодой повезло просто «фантастически» – постоянно лили ливни, дул сильный ветер.
Ведь для фотографа, чем хуже погода, тем лучше кадры.
Вечером мы с Сергеем Белых отправились в колонию птиц. Большие кучевые облака днём как бы намекали на красивое вечернее небо и, даже сменившись потихоньку на грозовой фронт, всё равно заманивали на съёмку – цапли на фоне грозового неба выглядели бы очень эффектно.
Залезли. Разложили оборудование, а снимать невозможно – темно, как будто не семь часов вечера, а все десять.
Всему виной грозовые тучи, которые плотно закрывшие небо.
Вокруг словно разлито беспокойство.
И вот открывается полоска на горизонте – она даёт
интересный направленный белый свет. Вот оно, надо снимать!
В это время пошёл сильный ливень, стеной, и слезать с засидки уже было не с руки – укрыться негде, внизу болото по грудь глубиной. Т.е. слез, значит промок до нитки с оборудованием.
В какой-то момент времени я понимаю, что не могу сфокусироваться на цапле, усиливающийся ветер очень плавно, но довольно сильно раскачивает платформу, которая расположена на 17-метровой высоте. Ощущение интересное, ты, словно пьяный, пытаешься сфокусироваться на задаче (поймать в резкость цапель на гнезде), а не можешь её выполнить, как будто руки тебя не слушаются, а на самом деле это просто платформа ходит ходуном.
И тут, судя по всему, до нас доходит первая волна урагана.
Это был просто сильный резкий удар по деревьям, на которых установлена засидка. Её швыряет в сторону, что-то угрожающе трещит снаружи. Я и Сергей инстинктивно хватаемся за канаты, которые проложены по внутреннему периметру укрытия. И в этот же момент Сергей уже настойчиво говорит, что надо валить отсюда, иначе всё может кончиться плачевно. Нас настигает ещё один резкий удар, а потом ещё, и я попадаю в мир чистого адреналина. На разных людей он действует по-разному, всё зависит от человека, от ситуации и от много ещё всяких «но».
Для меня как будто замедлилось время,
затихли внешние звуки. Словно в той серии
из мультсериала Футурама, когда Фрай выпил 100 кружек кофе.
Ведь для фотографа, чем хуже погода, тем лучше кадры.
Вечером мы с Сергеем Белых отправились в колонию птиц. Большие кучевые облака днём как бы намекали на красивое вечернее небо и, даже сменившись потихоньку на грозовой фронт, всё равно заманивали на съёмку – цапли на фоне грозового неба выглядели бы очень эффектно.
Залезли. Разложили оборудование, а снимать невозможно – темно, как будто не семь часов вечера, а все десять.
Всему виной грозовые тучи, которые плотно закрывшие небо.
Вокруг словно разлито беспокойство.
И вот открывается полоска на горизонте – она даёт
интересный направленный белый свет. Вот оно, надо снимать!
В это время пошёл сильный ливень, стеной, и слезать с засидки уже было не с руки – укрыться негде, внизу болото по грудь глубиной. Т.е. слез, значит промок до нитки с оборудованием.
В какой-то момент времени я понимаю, что не могу сфокусироваться на цапле, усиливающийся ветер очень плавно, но довольно сильно раскачивает платформу, которая расположена на 17-метровой высоте. Ощущение интересное, ты, словно пьяный, пытаешься сфокусироваться на задаче (поймать в резкость цапель на гнезде), а не можешь её выполнить, как будто руки тебя не слушаются, а на самом деле это просто платформа ходит ходуном.
И тут, судя по всему, до нас доходит первая волна урагана.
Это был просто сильный резкий удар по деревьям, на которых установлена засидка. Её швыряет в сторону, что-то угрожающе трещит снаружи. Я и Сергей инстинктивно хватаемся за канаты, которые проложены по внутреннему периметру укрытия. И в этот же момент Сергей уже настойчиво говорит, что надо валить отсюда, иначе всё может кончиться плачевно. Нас настигает ещё один резкий удар, а потом ещё, и я попадаю в мир чистого адреналина. На разных людей он действует по-разному, всё зависит от человека, от ситуации и от много ещё всяких «но».
Для меня как будто замедлилось время,
затихли внешние звуки. Словно в той серии
из мультсериала Футурама, когда Фрай выпил 100 кружек кофе.
Чёткие действия: достаю свисающий рюкзак, расстегиваю. Снимаю камеру со штатива, свинчиваю объектив, одеваю крышечки, раскладываю по местам пультик, фильтры и так далее – на всё про всё уходит меньше минуты.
В это время удар стихии. Если бы не ограждение из канатов (как на ринге почти), то нас бы просто сбивало с ног. Штатив: складываю ноги, вешаю на рюкзак. Перестегиваю страховку, начинаю ползти вниз. Опускаю ногу. Опора. Перестёгиваю карабин, опускаю ногу. Опора. Чувствую, сейчас будет удар. Продеваю руки через тканевый жёлоб, прижимаюсь к дереву. И точно. Удар. Рядом дикий хруст. Откат назад. Не сорвало. Опять опускаю ногу. Опора. Перестёгиваю карабин, опускаю ногу. Вылезаю из жёлоба – воет ветер, льёт такой ливень, словно только на тебя персонально льют из ведра воду.
Фактически я промок сразу целиком,
но под адреналином этого даже не заметил –
моя задача слезть с дерева, а время тикает.
Это потом уже Андрей Костенко подобрал нас у шоссе и довёз до дома, понял, насколько промок я и мой фоторюкзак. Так как я уже больше 10 раз залезал на засидку, то довольно хорошо знал окружающие деревья и мгновенно оценил ущерб. Питающийся от адреналина мозг обрабатывал поступающую информацию очень быстро.
От меня вглубь болота уходила новая просека.
Что-то прошло по болоту, поломало деревья на пути
и не дошло до нашей засидки метров 10.
Вот упавшее гнездо с пятью цыплаками. Кто-то наткнулся при падении на ветку, кто-то упал в воду и захлебнулся. 3 взрослых, 2 совсем мелких, голых ещё. Их не спасти, их никто не возьмёт, даже сами цапли не спустятся к ним, чтобы кормить своих детей. В данной колонии такой закон – «что упало, то пропало навсегда».
Мозг посылает команду – снять уникальное природное явление. Сергей спускается следом, тоже будет снимать. Буря утихает, остаётся только сильный ливень. Съёмка кошмарная, чувство жалости застилает всё, но не может прорвать адреналиновую завесу.
В глубине я плачу, большая сильная птица лежит
вся переломанная передо мной.
У неё вздымается и опадает грудь. Ей никак не помочь.
Она смотрит на меня немигающими жёлтыми глазами, которые медленно стекленеют. Мой мозг отключён, опытный глаз строит композицию, наработанные мышцы давят на кнопки.
Идём через болота, чёткая работа ног и рук, громкий стук сердца. Передо мной жёлтый глаз, вздымающаяся грудь и неестественно вывернутые мокрые крылья. Пересекаем поля, высокая трава, дождь. Натренированный на макро глаз ловит малейшее движение, замечает насекомых в траве: бабочек, жуков, клопов. Фиксирует, передаёт в мозг информацию. Каждый шаг в траве постоянно сгоняет всё новые облачка комаров. Насыпь. Шоссе. Андрей нас встречает на машине.
На следующий день никуда не пошёл. Сидел целый день у Андрея дома, монотонно разбирал архивы фотографий, а вечером меня ждал поезд на Москву.
Тогда моё мировозрение поменялось навсегда.
В это время удар стихии. Если бы не ограждение из канатов (как на ринге почти), то нас бы просто сбивало с ног. Штатив: складываю ноги, вешаю на рюкзак. Перестегиваю страховку, начинаю ползти вниз. Опускаю ногу. Опора. Перестёгиваю карабин, опускаю ногу. Опора. Чувствую, сейчас будет удар. Продеваю руки через тканевый жёлоб, прижимаюсь к дереву. И точно. Удар. Рядом дикий хруст. Откат назад. Не сорвало. Опять опускаю ногу. Опора. Перестёгиваю карабин, опускаю ногу. Вылезаю из жёлоба – воет ветер, льёт такой ливень, словно только на тебя персонально льют из ведра воду.
Фактически я промок сразу целиком,
но под адреналином этого даже не заметил –
моя задача слезть с дерева, а время тикает.
Это потом уже Андрей Костенко подобрал нас у шоссе и довёз до дома, понял, насколько промок я и мой фоторюкзак. Так как я уже больше 10 раз залезал на засидку, то довольно хорошо знал окружающие деревья и мгновенно оценил ущерб. Питающийся от адреналина мозг обрабатывал поступающую информацию очень быстро.
От меня вглубь болота уходила новая просека.
Что-то прошло по болоту, поломало деревья на пути
и не дошло до нашей засидки метров 10.
Вот упавшее гнездо с пятью цыплаками. Кто-то наткнулся при падении на ветку, кто-то упал в воду и захлебнулся. 3 взрослых, 2 совсем мелких, голых ещё. Их не спасти, их никто не возьмёт, даже сами цапли не спустятся к ним, чтобы кормить своих детей. В данной колонии такой закон – «что упало, то пропало навсегда».
Мозг посылает команду – снять уникальное природное явление. Сергей спускается следом, тоже будет снимать. Буря утихает, остаётся только сильный ливень. Съёмка кошмарная, чувство жалости застилает всё, но не может прорвать адреналиновую завесу.
В глубине я плачу, большая сильная птица лежит
вся переломанная передо мной.
У неё вздымается и опадает грудь. Ей никак не помочь.
Она смотрит на меня немигающими жёлтыми глазами, которые медленно стекленеют. Мой мозг отключён, опытный глаз строит композицию, наработанные мышцы давят на кнопки.
Идём через болота, чёткая работа ног и рук, громкий стук сердца. Передо мной жёлтый глаз, вздымающаяся грудь и неестественно вывернутые мокрые крылья. Пересекаем поля, высокая трава, дождь. Натренированный на макро глаз ловит малейшее движение, замечает насекомых в траве: бабочек, жуков, клопов. Фиксирует, передаёт в мозг информацию. Каждый шаг в траве постоянно сгоняет всё новые облачка комаров. Насыпь. Шоссе. Андрей нас встречает на машине.
На следующий день никуда не пошёл. Сидел целый день у Андрея дома, монотонно разбирал архивы фотографий, а вечером меня ждал поезд на Москву.
Тогда моё мировозрение поменялось навсегда.
История с тетеревиным током на Блудовом болоте
Последние пару лет группа фотографов из Союза фотографов дикой природы, включая меня, работает над проектом в НП «Плещеево озеро» по съёмке местной флоры и фауны. В апреле 2017 года Виктор Тяхт предложил идею поснимать тетеревиный ток на Блудовом болоте. Самой главной изюминкой были пограничные погодные условия – примерно 0°С. Это давало надежду на утреннее фотографирование тетеревов на болоте в живописный снегопад.
За сутки до съёмки поехали устанавливать скрадки, для чего нужно пересечь сосновый лес, выйти на болото
и, ориентируясь по следам тетеревов, установить их. Всё время лил мелкий дождь, ноги по колено проваливались в болоте, т.к. сугробы уже практически не держали вес человека. Возвратились в дом к вечеру страшно уставшие и промокшие до нитки. А через несколько часов уже выходить, т.к. в скрадках нужно сидеть до того, как на ток прилетят птицы.
А ещё Виктор по пути рассказывал
душераздирающие истории про рысей, блуждающих по округе.
В результате ночь, дождь льёт стеной, на снег надежды всё меньше и меньше. Идём через лес, я вожу фонариком по ночному лесу, ожидая увидеть блеск больших кошачьих глаз. Мы доползаем до скрадков и затихаем в ожидании. Я разложил вещи, поставил штатив с камерой, закутался в тёплые вещи и... заснул. И снилась мне красивая грациозная рысь, гуляющая вокруг палатки. Разбудил меня голос Виктора: «Успел снять?». Оказывается тетерева прилетали, но через минут 10 их что-то вспугнуло и они поспешно ретировались в ближайший лес. А я давно так крепко не спал, и по дороге домой частенько попадались свежие следы таинственной кошки.
За сутки до съёмки поехали устанавливать скрадки, для чего нужно пересечь сосновый лес, выйти на болото
и, ориентируясь по следам тетеревов, установить их. Всё время лил мелкий дождь, ноги по колено проваливались в болоте, т.к. сугробы уже практически не держали вес человека. Возвратились в дом к вечеру страшно уставшие и промокшие до нитки. А через несколько часов уже выходить, т.к. в скрадках нужно сидеть до того, как на ток прилетят птицы.
А ещё Виктор по пути рассказывал
душераздирающие истории про рысей, блуждающих по округе.
В результате ночь, дождь льёт стеной, на снег надежды всё меньше и меньше. Идём через лес, я вожу фонариком по ночному лесу, ожидая увидеть блеск больших кошачьих глаз. Мы доползаем до скрадков и затихаем в ожидании. Я разложил вещи, поставил штатив с камерой, закутался в тёплые вещи и... заснул. И снилась мне красивая грациозная рысь, гуляющая вокруг палатки. Разбудил меня голос Виктора: «Успел снять?». Оказывается тетерева прилетали, но через минут 10 их что-то вспугнуло и они поспешно ретировались в ближайший лес. А я давно так крепко не спал, и по дороге домой частенько попадались свежие следы таинственной кошки.
Другие публикации, которые могут быть Вам интересны: