март 2017
Интервью с преподавателем английского языка Марией Ковиной-Горелик
Беседу вела Катерина Вендилло

Всё перепробовали, но так и не смогли наладить отношения
с английским языком? Тогда наше новое интервью точно для вас.

Мария Ковина-Горелик, преподаватель, переводчик, консультант, автор проекта How to know how. Мы говорим о главном в обучении иностранному языку, подходах к студенту, о том, почему нельзя отчаиваться, если всё перепробовал, почему разговорник - самая бесполезная вещь на свете
и нужен ли нам общий язык для всех.
Я прекратила оперировать понятием "выучить язык". Мне нужны конкретные цели, для которых человек учит, и конкретные условия, в которых он находится, чтобы мы смогли понять, что можно делать в его случае и нужно ли это делать вообще. Мои курсы разработаны чётко с тем прицелом, чтобы закрыть дыры и распутать путаницу, образовавшуюся в процессе предыдущих попыток выучить язык. Я не работаю с новичками и романтиками. Я работаю с отчаявшимися, с уставшими, замученными, побросавшими курсы и других учителей.
— Маша, в одном из интервью ты говорила, что ушла из трёх ВУЗов и остановилась на четвёртом. Расскажи, почему так случилось? Долго ли ты искала себя? Нашла ли в преподавании?
Уходила я из ВУЗов по прозаическим причинам, а не потому, что каждый раз «искала себя». Равно как и по совершенно прозаическим причинам осталась в четвёртом: меня оттуда просто не выгнали, хотя могли бы. Я один «хвост» за 2-й курс, например, сдавала на 4-м. В первый ВУЗ я пошла, как и большинство выпускников, по принципу «куда легче поступить» и в частности по семейной традиции. Мама, папа, сестра, с которой я не знакома, и тем не менее, — все учились на этом факультете. Первый курс прошёл на ура и со всякими очевидными задатками, преподаватели меня стали примечать, мне всё нравилось. А в начале второго грянула личная жизнь — но внутри меня, в одностороннем формате. Полгода я появлялась в институте периодически. Потом сдала сессию на все 5, и это вселило в меня чувство полной безнаказанности. Второе полугодие я пропустила уже целиком и к весенней сессии была в состоянии нервного срыва, на неё я не явилась и была отчислена. Второй и третий ВУЗ я не хочу вспоминать: они оба тонут в каком-то тумане на фоне работы и других дел. Я довольно быстро оказалась в международной юридической фирме, как раз там стало ясно, что я могу переводить. Образования у меня не было, но мало-помалу мне начинали доверять более интересные задания, чем просто раскладывать бумажки по файлам. Многие бумажки были на английском, нужно было хотя бы немножко почитать документ. Потом стали давать на вычитку, на проверку, потом на перевод. Так само собой получилось, что я пошла получать образование переводчика в Институт иностранных языков. Моя первая работа и этот институт научили меня фактически всему, что я умею.
— Что было для тебя самым сложным в учёбе?
Длительность процесса. В 17 лет, когда я пришла в первый ВУЗ, я об этом не думала, мне казалось всё это естественным. Так должен выглядеть путь человека: школа — институт — работа. Сейчас мне ясно, что чушь это непревзойденная. А вот к моменту 4-го ВУЗа у меня уже была практика зарабатывания денег, их траты, съёма жилья, жизни в одно лицо, в два лица и т.д. И я понимала, что есть время, которое можно как-то инвестировать. Инвестировать 4 года в учебу (меня взяли сразу на 2-й курс, иначе было бы 5) мне казалось мало выносимым. И в конце 2-го курса у меня был серьёзный срыв, когда я не могла взять книгу в руки: то плакать начинала, то испытывать физическую дурноту. И вот именно тогда этот ВУЗ меня очень поддержал, потому что они позволили пересдать эти хвосты позже. Вот этот момент был самым сложным. Ну и рутина как таковая, вообще. Я ужасно прогуливала. Если бы не прогуливала — точно бы не закончила. А мои преподаватели терпели и передавали мне домашние задания сразу пачками за всю прошедшую неделю.
— Кто были твоими учителями, в прямом и переносном смысле?
В первую очередь, мама. Две её фразы продержали меня весь этот институт, а одна в конце — добила и сделала счастливым человеком. Сначала мама, как мантру, повторяла мне: «Сдай плохо, сдай как-нибудь». Потом, когда я получила единственную тройку за экзамен за всю жизнь во всех 4-х ВУЗах, мама сказала: «Слава богу, ты нормальный человек!» А когда я закончила институт и получила диплом в день своего рождения, 25 июня, мама сказала: «Слава богу, я уж не верила. Думаешь, мне хоть сколько-нибудь нужен был этот твой дурацкий диплом? Я просто знала, что если ты не получишь высшего образования, ты сама себя загрызёшь». И это тот случай, когда мама была права абсолютно во всем. А учителей было много, я же всю жизнь учусь, не отрываясь буквально. То одному, то другому.
— Будучи переводчиком, над чем ты чаще работала и почему ушла из этой области?
Труд переводчика — это очень одинокая работа.
Я была письменным переводчиком юридических документов примерно 10 лет. Эпизодически случались другие заказы и задания, но в целом можно сказать, что вот это — моя область. Ушла по ряду причин: что-то поменялось на этом рынке, заказов стало меньше, а я не привыкла искать клиентов, потому что все эти 10 лет меня обеспечивал работой под завязку мой собственный бывший работодатель. У меня не было никаких навыков предлагать себя. Резюме выглядит смехотворно (и до сих пор, просто меня это уже очень давно совершенно не волнует, потому что без резюме я выгляжу куда интереснее). Во-вторых, я очень устала делать одно и то же, эта работа очень сказалась на здоровье (шея, спина, руки).
— В чём отличие твоего подхода к обучению, что для тебя главное? Ведь очень много талантливых преподавателей, но каждый выбирает свою дорогу к ученику.
Для меня главное — тень. То, чего не видно, когда кругом всё примерно одной тональности. Меня всегда интересует то, что уравновешивает с другого конца, цена, которую человек платит за свои достижения, поддержка, которая помогает совершать эти достижения. Всё, что скрыто: побудительные мотивы, невидимые механизмы, слепые пятна подсознания, истинные желания и т.д. Я давно убедилась, что английский язык как таковой интересует горстку людей вроде меня. А основную массу интересуют те блага и возможности, которые они приписывают свободному владению английским языком. И вот эта связь в их сознании часто бывает крайне причудливая. И очень обманчивая. Учить-то мало кто хочет.
— Сейчас мир практиков, наверное, этим и объясняется, что людей интересует не сам язык, а его применение? Ты хочешь научить практиков любить язык как таковой?
Когда человек действует, исходя из иллюзий, рано или поздно случается разбитое корыто.
Нет, я хочу внести ясность. Мне лучше всего удается высветить какие-то тёмные закоулки как в масштабе одной личности (я этим занимаюсь на частных консультациях), так и в масштабе более широком, общественном. Я вижу колоссальное количество иллюзий и понимаю, что когда человек действует, исходя из иллюзий, — и это касается далеко не только изучения языка, но мы делаем вид, что я эксперт только в этом — рано или поздно случается разбитое корыто. Хорошо, если в процессе. А если после? Учил-учил, напрягался, эмигрировал — и далее несчастлив. Зачем?
— Правильно ли мы понимаем, что твой подход заключается в психологическом участии? Изучала ли ты психологию?
Я не изучала психологию, не позиционирую себя как психолог, не предлагаю психологическую помощь. Мой подход заключается в здравом смысле и способности видеть противоречия, а также в некоторой экспертности в языке и в его изучении, безусловно. Я просто умею анализировать совокупность мотивов человека, его действий и результата. И показать, где нестыковки. Далее человек разбирается сам. Если ему нужна психологическая помощь, я могу мягко посоветовать обратиться с каким-то вопросом к профессионалу. В масштабе ситуации на рынке я умею увидеть, что продаётся, на какую иллюзию это работает, где тут чья выгода и какие результаты вас ждут.
— Каким образом ты подбираешь подход к студенту? По каким признакам относишь его к тому или иному типу? Как ты выбираешь вариант работы с каждым студентом?
На данном этапе я не даю частных уроков и вообще, строго говоря, не преподаю английский язык. У меня есть 2 онлайн курса. Студенты выполняют домашние задания, там есть элемент индивидуального общения в рамках заданий, но это небольшой сегмент и небольшой срок. Мне не приходится там так уж размышлять над подходом. Хотя, конечно, некоторые нюансы есть. Лично и индивидуально я сейчас только консультирую. И там подход находится легко — просто за счёт формата и за счёт подготовки: перед консультацией клиенты отвечают на вопросы анкеты, соответственно, я знаю, о чём мы беседуем. Хотя случаются и очень неожиданные повороты, когда выясняется, что консультация совершенно не о том, о чём предполагалось изначально.
— Каков план твоих двух курсов и к чему они приводят студентов на выходе? Достаточно ли двух занятий в неделю? Многие преподаватели считают, что этого очень мало, чтобы выучить язык.
Я прекратила оперировать понятием «выучить язык» вообще. Мне нужны конкретные цели, для которых человек учит, и конкретные условия, в которых он находится, чтобы мы смогли понять, что можно делать в его случае и нужно ли это делать вообще. На всех консультациях мы очень быстро выясняем, что именно человек подразумевает под «говорить свободно» (с кем, где, для какой цели и т.п.), и если ничего — я не могу помочь. Учить язык вообще, когда тебе за 30, у тебя работа, дети и спорт — это слишком дорогое удовольствие, в первую очередь в смысле сил и времени, не денег. Если это какие-то розовые мечты про то, чтобы один раз в году не краснеть в поездке по Европе, так купи себе разговорник и не мучайся. Мои два курса разработаны чётко с тем прицелом, чтобы закрыть дыры и распутать путаницу, образовавшуюся в процессе предыдущих попыток выучить язык. Я не работаю с новичками и романтиками. Я работаю с отчаявшимися, с уставшими, замученными, побросавшими курсы и других учителей. С теми, кто уже долго учил слова, но не знает по-прежнему, как их удержать. С теми, кто знает, что есть в природе Present Perfect Continuous, но ума не приложит, как его применять и зачем.
— Как говорил какой-то юморист, разговорник — самая бесполезная вещь на свете, вот, допустим, нашел ты верную фразу и даже сказал её, но ведь тебе же ответят...:)
Ему 6 лет, а он, паразит, письмо Санте пишет так, что там и условные, и пассив, и перфект.
Совершенно верно:) И, между прочим, знаешь, как на этом отлично ездят разные курсы? Преподаватель просто отвечает в рамках сценария так, чтобы студент понял. С одной стороны, как бы в этом ничего плохого, кроме одного: не сообщается, что это ступень, стадия, один из тысячи вариантов. Сообщается следующее: с этим набором фраз, конструкций и выражений вы не пропадете нигде. А они пропадают! Потому что живые люди не отвечают так, как преподаватель на курсе! Я на курсе по временам специально показываю детские записки, где дети используют сложные временные конструкции, до которых мы добираемся только уже на хорошем Intermediate.
— Кому ты себя скорее противопоставляешь: так называемому государственному подходу с «битьём по пальцам за ошибку» или частным школам, которые насаживают неверные представления агрессивной рекламой? Что для тебя из этого большее «зло»?
Всем, я абсолютный бунтарь. Я всё время работаю с людьми, которые этому злу отдают время, деньги, силы и внимание, а также надежды, мечты и т.д. Мне плевать на институты: спрос рождает предложения, не наоборот. Мое дело — показывать конечным пользователям, что они покупают и зачем. Никому ничего нельзя насадить и встроить, если этому нет места в голове, если не готовы под это ожидания, надежды, иллюзии. Человек не покупает вещь или услугу, он покупает либо разрешение, либо избавление от своей проблемы. Маркетологи используют то, что есть, это их хлеб. Они мне неинтересны — во всяком случае, такие. Тут хочется оговориться, потому что у меня есть роскошные знакомые, которые очень даже разбираются в маркетинге, управлении бизнесом и тому подобных вещах, и у них совсем другая жизненная и бизнес философия. А делать империю на подходе «мои клиенты — идиоты» — лично мне крайне несимпатично. Хотя я понимаю, что прибыльно. И пока это прибыльно, это будет жить. А прибыльно это ровно потому, что люди попадаются. И вот часть из них уже ничто не спасёт: это их способ жить. А часть оказываются там случайно, по неудаче, по временному затмению и т.д. Они искали другое, но не нашли, ошиблись. И с ними можно вести продуктивный и интересный диалог, они готовы воспринять какие-то объяснения на тему «что пошло не так» и «на что опираться, чтобы этого больше не произошло».
— А вот хотела бы ты пойти работать в языковую школу с сильными методистами, в обычную школу или ВУЗ?
Нет, я не выживаю в системах, и системы меня не любят.
— Ходишь ли ты на конференции, встречи для обмена опытом, тренинги-семинары по повышению квалификации? Общаешься ли с иностранными профессионалами в области обучения? Много ли это даёт?
Качество моей работы напрямую связано с моим большим опытом телесных практик, танцевальной терапии, соматического подхода к движению.
Я постоянно повышаю свою квалификацию разными способами, я вообще считаю, что учиться надо всё время — чему-нибудь, обязательно. Не все из моих учёб касаются английского языка и даже методики, но ведь и не вся работа на это завязана. Я много раз говорила, что качество моей работы напрямую связано с моим большим опытом телесных практик, танцевальной терапии, соматического подхода к движению. Я давно этим занимаюсь, это мне сначала просто нравилось, потом я стала понимать, что именно отсюда в разговор про образование и обучение у меня просочились такие понятия как «нейронные связи»,«сенсорная интеграция» и т.д. Сейчас я учусь на трёхлетней международной программе подготовки соматических терапевтов. Что касается учёбы конкретно в языковой области — прошлым летом у меня была CELTA, это колоссальный опыт подготовки и ведения уроков в группе, а также дисциплины, владения собой, работы в жёстких рамках. Это было великолепно! Сейчас есть план получить одну дополнительную квалификацию в области фонетики и ораторского искусства, но пока я ещё не нашла для себя приемлемого варианта. Были разные онлайн курсы: по фрирайтингу, по стратегиям обучения, по маркетингу, сейчас вот начнётся ещё один — по культурологии.
— Ты много пишешь. Не ведёшь ли блог на английском? К примеру, для преподавателей-носителей языка, работающих в России, чтобы им был более понятен русский студент?
Они же не моя целевая аудитория, зачем. Преподаватели-носители делятся на две категории: квалифицированные преподаватели, которые знают всё без меня, и вообще не преподаватели, которым мой блог — как рыбке зонтик.
— С какими учениками тебе приятнее работать? А с какими тяжелее всего?
Мне нравится работать с благодарными учениками, которые видят меня как человека и умеют общаться не только на уровне «исполнитель обязуется». Безусловно, когда я беру деньги за свою работу, я беру на себя определенные обязательства и стараюсь выполнять их с максимально возможной скоростью, точностью, эффективностью. Но мне приятно, когда помимо этого всего люди выражают чисто человеческую благодарность за то, что я всё это придумала, что и я, и люди, которые работают со мной, проявляют личное внимание, идут навстречу, удовлетворяют нестандартные запросы и просьбы. Были случаи и рассрочки по оплате в сложных жизненных ситуациях, и переноса участия на следующий набор, и консультаций в совершенно неудобное мне время из-за разницы в часовых поясах, и каких-то индивидуальных запросов. И, конечно, расстраивает, когда люди относятся потребительски.
— В продолжение статьи про не-работу с детьми: нет ли у тебя желания и азарта найти подход к любому ученику?
Был, но сломался. Дорого выходит. Когда я была репетитором, денег было мало и другой работы тоже, я шла и находила подход. Азарт давало не только то, что есть нечего, но и, скажем так, отсутствие других вариантов приложения энергии. Но и тогда, справедливости ради, у меня были чёткие границы относительно тех студентов, — как детей, так и взрослых — с которыми я не работала ни за что, даже если действительно нуждалась в деньгах. А были ситуации, когда поначалу шло туго, а потом — хорошо. И, наверное, в другой экономической ситуации я бы не стала так прорываться, как тогда прорывалась. Это ведь то же самое, как и в языке. Люди учат его часто ни за чем, и идёт вяло. Стоит их поставить в ситуацию, когда от их знания языка что-то зависит — не в далекой туманной перспективе, а здесь и сейчас — и они сразу начинают шевелиться.
— Как бы ты, если бы имела возможность, реформировала систему образования в РФ в целом? И систему обучения языку в частности?
Боже упаси, меня это совершенно не интересует. Я не государственный человек.
— Как проходит твой день, как ты распределяешь время, как отдыхаешь? Нет ли в тебе бича нашего общества, желания непременно работать в крупной компании, строить карьеру и хорошо зарабатывать?
Нет, этого бича нет совершенно:) Других навалом, а этого — что-то не завезли. Тем более, что я работала в очень крупной компании, где легко могла строить карьеру. Я в 20 лет насмотрелась на то, как это делается, и быстро остыла. Мой обычный день, если честно, проходит пока в лёгком хаосе, и это одна из горячих тем для меня: как распределять время, как отдыхать. С отдыхом плохо, я выделяю на него очень мало времени. Анекдот «Как вы все успеваете?» — «Очень просто, я ничего не успеваю» — безусловно, про меня.
— Какие у тебя планы на ближайшее и неближайшее будущее? Чего бы хотелось достичь, сделать, узнать?
Мне бы хотелось записать курсы на хорошем уровне, чтобы я могла двинуться дальше, а их давать в записи. Организовать событие для преподавателей в формате мини-фестиваля. Есть масса идей! Спустя год работы, правда, я уже понимаю, что такое их реализация. Это просто дикое количество работы. Я больше хочу работать живьём, но и это непросто. Вот сейчас идет курс онлайн, там география — от Калифорнии до Австралии, включая Лондон, Екатеринбург, разные города Украины, Краснодар и т.д. Где это можно собрать оффлайн? Нигде. Ну и для личных встреч нужны аренда, кейтеринг (если мероприятие дольше 3-4 часов), ценообразование, организатор, помощники и вот это всё. То есть опять же, очень затратно по силам. Но хочется. Ну и повышать квалификацию, конечно, как обычно, тоже хочется.
— Что тебе больше всего не нравится в современной жизни? В чём главные пороки современного общества, на твой взгляд?
Мне не нравится потребительство. От привычки выкинуть пластиковый стаканчик на пляже до привычки качать всю нефть, рубить все леса и т.д. А радуют многочисленные усилия конкретных людей, которые направлены на спасение других людей и животных, на то, чтобы сделать хорошие фильмы, написать песни, книги. Всё, что созидательно и при этом не глупо, не построено изначально на очень ограниченном восприятии мира и иллюзиях.
— Тогда давай закончим вот такой философской шуткой: как думаешь, не пора ли нам в 21 веке забыть различия, выдумать новый, общий для всех, язык и вообще забыть про освоение чужой, такой непохожей речи?:)
Такой чушью уже один раз человечество занималось. Эсперанто это называлось. Язык невозможно придумать, он не будет жить, если на нём не разговаривают люди. А люди на нём не будут разговаривать, потому что им незачем, или будут это делать искусственно. Это дурацкая затея, обречённая в самом своём зародыше. И слава богу, различия нужно беречь.
Другие интервью, которые могут быть Вам интересны: