Когда только начинала, я даже не представляла, как это будет. Это был прыжок в пустоту. Но было сильное желание и примерное видение целей. Когда я завела страницу фонда в инстаграме, я на тот момент не знала, как это все развивать. Но в то же время понимала: даже при сложностях не прекращу деятельность.

Сейчас у нас уже около 2 тысяч подписчиков, и для меня это уже результат. Потому что тематика не самая популярная, узконаправленная. В течение года мы больше всего работали, как общественное движение. Рассказывали о новых технологиях реабилитации, поддержания своего здоровья, о врачах, о наших задачах.

И наконец, недавно мы непосредственно занялись тем, ради чего создавался наш фонд. (Я не люблю говорить «мой фонд», это наш фонд, для всех артистов). Мы помогли балерине Имперского Русского Балета Анне Пашковой. Собрали часть средств на операцию и реабилитацию прекрасной артистке. Сейчас собираем на операцию артистке театра им. Н. Сац Ольге Ионовой, и здесь, надеюсь, мерч и сборы с продаж тоже помогут нам.

За это время мы провели несколько мероприятий с нашими друзьями и партнерами. Например, мы организовали перформанс в Парке Горького. Артисты танцевали фрагменты спектакля «Черновик», и это было заявление, просьба о том, чтобы нам дали возможность работать. (Артисты долгое время были вынуждены сидеть без работы во время пандемии. Прим.ред.)

Совместно с «Нашим Театром» мы проводили вечер поэзии. Данное мероприятие было тоже организовано в поддержку Анны. К нам приходил очень интересный гость, Александр По (Похилько. Прим.ред.) — он у нас в
попечительском совете. В режиме реального времени он создал двух красивейших балерин из шоколада. Часть мероприятий не состоялась из-за пандемии…

Но вот сейчас, кстати, стало лучше — все очень друг друга стали поддерживать.

Вот был сбор пластика из пуант Гейнор Минден — на переработку. Во время пандемии весной проходило много челленджей. В Новой Зеландии художница Аннеке делает потрясающие арт-объекты из старых пуант, она их расписывает,
расшивает бисером, стилизует под картины великих художников. Это очень красиво.

Я в свое время предлагала тоже заняться арт-ресайклингом, продолжать жизнь пуант в искусстве. Но пока что в связи с пандемией все это отложилось. Есть в России прекрасный журнал La Personne — его создала Алиса Асланова, она танцевала со мной в Кремлевском балете. Там рассказывают о звездах балета и передовых артистах, показывают красоту. Алиса снимает сама, все очень изысканно. У нее скоро будет фотовыставка.

Анна не испугалась, обратилась, и у нас состоялся сбор, нашу часть средств мы уже перечислили, собирали вместе с театром. Почти всю сумму собрали, но еще требуются суммы на реабилитацию, это тоже очень важная часть процесса. Мы конечно делаем все для того, чтобы работать профессионально, чтобы все было грамотно и юридически верно. Пока что просто не все могут нас найти.

Помощь нужна не только медицинская – операции, реабилитация… Психологическая помощь тоже важна — например, момент ухода на пенсию. Или после травмы: как выйти на сцену и не бояться делать то же самое движение. Или проблемы в коллективе. Или проблемы с весом, психологическое истощение во время обучения детей в балетных школах… И люди перерабатывают часто, им нужна поддержка. Мы тоже об этом говорим.

Требуется и мелкая помощь по здоровью: витамины, тейпы, ортезы. Артисты их часто друг другу просто передают, но это же неправильно. Иностранные витамины часто стоят от 5 тыс.руб. за один комплекс.

Артистам-фрилансерам сейчас сложно даже с формой. Например американские пуанты стоят 10-11 тысяч рублей за пару. У кого-то пара держится месяц, у кого-то год. То есть в год нужно 11 пар. Все шьют, перешивают, танцуют, пока не развалятся. В театрах форму выдают, а вот фрилансерам — нет. А их сейчас много, и это артисты, которые тоже дарят радость людям. В провинции тоже. Туда танцоры приезжают, служат в театрах.

Для меня таким событием был прошедший недавно вечер поэзии, на котором Александр По сделал потрясающие фигуры балерин. Это ручная работа, это надолго запомнилось. Александр родился без рук и без ног, он танцует, пишет картины, он несколько раз покорил Килиманджаро. Уникальный человек.

Он у нас в попечительском совете. И его бренд шоколада к тому же очень вкусный. И на самом вечере я тоже читала стихи, из Большого театра коллеги, были и не балетные — айтишники, врачи.

Мы хотели провести аукцион, но не вышло, и мы пускаем рекламу, что Александр такие вещи может делать на заказ. И если будет заказ на балерин, то отчисления пойдут в фонд, в данный момент как раз на сбор Ольге, который мы ведем.

Я не знаю, что именно Марта Грэм вкладывала в эту фразу. Но мое видение такое. На сцене можно увидеть, какой на самом деле человек, легко про него все узнать. Посмотрев его спектакль, его танец, можно понять характер, как он будет поступать по жизни.

На сцене ты открыт полностью, видно все, что в тебе заложено. Даже то, чего сам человек о себе не знает — сцена показывает, оголяет, он как открытая книга. Это неоднократно подтверждалось. На сцене человек выразил себя определенным образом. И со временем он эти же качества проявляет в жизни.

А если на сцене он неэмоциональный, а в жизни открытый, то значит его открытость и веселость – это маска, внутри он на самом деле другой, закрытый, сдержанный… Поэтому движение никогда не лжет. Для меня это так.