Я родился в городе Москва в 1984 году, ходил в ясли, в детсад, учился в школе, а потом в 15 лет поступил на службу в Театр Стаса Намина.

Да, так и было. Я начал там тусоваться, когда мне было 14. Через какое-­то время попал в так называемую хипповую систему, где познакомился со всякими знаменитыми деятелями типа Умки, например. С неё началась моя музыкальная карьера, в 1999 году я играл в её группе на шейкере. Потом она стала одним из переводчиков мюзикла «Волосы», который собрался ставить Стас Намин. Она меня зазвала на прослушивание, я сходил,­ и вот уже пошел шестнадцатый год моей работы в театре. К тому же у меня уже тогда был свой музыкальный коллектив.

В 14 лет и начал. Дома учился играть на гитаре, пел песни, какое­-то время учился в музыкалке, но мне было очень скучно. С детства очень любил группу The Beatles и всякий классический рок, до сих пор люблю. А ещё очень любил читать, читал все подряд. Года в три я понял, что буквы могут складываться в слова, и у меня начался литературный запой. Сейчас я читаю меньше, в основном всякую беллетристику.

Я спел песню Deep Purple «Smoke on the water», мне сказали «молодец» и взяли в труппу. Сначала просто в племя, а где-­то за месяц до премьеры я стал первым русским Вуфом.

В спектакле «Волосы», в конце первого акта, есть сцена буквально в пару секунд, когда все актеры находятся на сцене без одежды. В самом театре Стаса Намина мы не раздевались, это отменилось где­-то через полгода после того, как спектакль стартовал. В последний раз я сделал это на гастролях в Лос­-Анджелесе в 2006 году.

Конечно. У нас в труппе в 1999 присутствовал покойный ныне вокалист московской хэви-­метал группы Э.С.Т. (электросудорожная терапия) Жан Сагадеев. Когда за кулисами все переживали и сомневались, он подошел и весьма наглядно показал, что он думает по этому поводу.

В результате некоторых творческих пертурбаций, смен состава. Но я очень хотел. Я вообще был амбициозным юношей, мне хотелось всего и сразу. Я и Клода сыграл, и Иуду сыграл, и мог, оказывается, вообще заявку в книгу рекордов Гиннеса подать, потому что мне на тот момент, а это 2000-­2001 год, ещё не было восемнадцати.

Мне сейчас так комфортно. В 2006 году я ушел из театра, вернулся в 2009 и в последний раз сыграл Клода. Правда, спектакль очень сократили, мне пришлось выкидывать из головы большое количество текста. Мне не очень нравится нынешняя редакция Волос, если честно. Она была сделана к выезду в Лос-­Анджелес в 2006 году. Было сказано, что после этой поездки всё вернется обратно, но никто ничего не вернул, спектакль сейчас идет в очень усечённом варианте. Я считаю, что оттуда выкинуто несколько серьезных смысловых кусков.

Много. Мне не нравится, что нет так называемой черной линии. Работать с черными людьми — это дорого. Трагически сократили финальную сцену на мосту. Когда что-­то вычеркивают, теряется прежде всего атмосфера. Не все там было так прекрасно, не только любовь, цветы, марихуана и Джими Хендрикс, было много чего отрицательного, это тоже надо показывать.

Хорошо, но иногда сложно понять детали. В 1999 году спектакль шел три часа и было ещё сложнее, т. к. было много культурных отсылок.

Лучше, конечно, с музыкантами, это живая энергия.

Нет, у меня такого не бывает. Я всегда знаю текст. Бывают и другие ляпы, но мы же все профессионалы, мы обязательно, иногда глупо хихикая, выйдем из положения с гордо поднятой головой.

Всё вместе.

Я думал об этом. Мне бы хотелось, да, было бы здорово.

Упоротый. Он очень много о себе думает. Вождь племени свободных людей и свободной любви, но при этом устраивает Шейле истерики из­-за ревности.

В начале Вуф, он был в какой-­то момент моим альтер эго. Вуф первый, кто пришел за Бергером в это племя, и последний, кто уйдет оттуда. И да, хотелось бы заявить официально для прессы: нет, он не гомосексуалист. И Мик Джаггер — это духовная любовь. Я тоже всех люблю, за 15 лет ничего не поменялось. Клод тоже был близок, к тому же это всё совпало с моим призывным возрастом. Военкомат, все дела. Клод очень целеустремленный, до конца понимает, что происходит, и делает осознанный выбор идти на войну.

Я прекрасно знаю, о чем идет речь, но тогда я об этом не задумывался. Я вообще понял, что мне нравится эта профессия, только когда вернулся в театр после перерыва.

Я себя определяю так: актер, музыкант, деятель. То есть человек, который что-­то делает, вокруг которого что-­то крутится, какая-­то движуха. Моя деятельность связана с музыкой, с актерством, иногда с организаторством.

Ну приходилось мне и менеджером поработать. Работа в продажах иногда может поколебать твою веру в человечество, но я не социопат, люблю находиться среди людей.

Величайшая рок-­опера, когда-­либо созданная человеческим существом. Самодостаточное, очень внятное и очень апокрифичное музыкальное произведение. Главный герой там — Иуда, за время спектакля он сомневается, делает поступок, потом понимает, что сделал что-­то не то и кончает с собой. В конце появляется в виде духа и спрашивает у Иисуса: «ну и чего ты добился? Все могло бы быть совсем по­-другому». Вообще последнюю сцену с Воскрешением придумали у нас в театре, в оригинальной версии такого нет. С точки зрения Эндрю Ллойд Уэббера это, конечно, не очень правильно, он вкладывал другое, но у нас решили вот так.

Иуда говорит, что Иисус слишком много о себе думает, что не надо называть себя божьим сыном, позволять всем себе поклоняться, петь осанну. Это может зайти слишком далеко, и тогда твои же почитатели тебя предадут.

Видимо, да. Он с собой кончает, когда понимает, что все сделал не так. Я общался со священнослужителями, пытался узнать, почему Иуда проклят церковью? Он же исполнил то, что ему было предначертано, и если бы не предательство, то ничего бы не было, никакого культа Иисуса Христа. А они мне отвечали, что это всё неправильные вопросы. На эту же тему у нас в театре есть спектакль «Навечерье», пьеса польского драматурга Эрнеста Брыля. Там показан момент между смертью Христа и его воскресением. Апостолы сидят в подвале и грызутся друг с другом, они не понимают, что будет дальше.

Случайно, мне предложили сыграть, а я знал текст наизусть, это же одно из любимых произведений. Мне было 17 лет, когда я начал играть в Иисусе, приходилось очень много работать. Я исполнил все мужские роли в этом спектакле, кроме Иисуса. Сейчас периодически я исполняю Каифу, Пилата, Анну, Зилота, царя Ирода. С Каифой сложно из-­за низких басов, но я выхожу из положения с помощью «роковой» подачи, с песком в голосе.

Иуда, конечно, потому что в моей жизни тоже было много вопросов, на которые пока нет ответов. Это общие вопросы, связанные не со спектаклем даже, а с моральными смыслами жизни.

По моим ощущениям — это позитивная энергия, любовь, созидание. У Иуды энергия в основном деструктивная, у Иисуса — позитивная, про Магдалину сложно сказать, кто ж их, женщин, знает.

Если следовать постулату «бог есть любовь», то да.

И поэтому мы имеем запреты концертов на религиозной основе, поэтому бесноватые какие-­то люди вокруг, поэтому дело Pussy Riot, да? Совсем не уверен в этом.

Мне кажется, это был очень хороший стрес-с­тест, экзамен на адекватность, который система завалила.

Видимо, хорошо работает пропаганда. Я не знаю, кому может быть выгодно брать какой-­то участок земли, где тоже живут люди, и загонять его в средневековую жуть. Если человек думает о душе, то абсолютно не значит, что он должен ходить в церковь, ставить свечки и молиться. Как показывают события, в основном сосредоточие жуткого мракобесия сейчас идет через церковь или через людей, которые называют себя воцерковленными или верующими. Они позволяют себе бить женщин, сажают их в тюрьму, срывают концерты, нарушая культурный обмен между странами, громят офисы либеральных политических сил, сжигают книги и так далее. Например, движение «Наши» сжигало книги писателя Сорокина. Я не буду говорить о художественных достоинствах писателя Сорокина, но относительно недавно одна нация тоже сжигала книги, и для неё это ничем хорошим не закончилось. Комик Джордж Карлин по этому поводу очень много говорил: надо понимать, что бог — это не какое-­то существо, а это просто любовь, которую ты сам в себе холишь, взращиваешь, отдаешь и получаешь назад. Не надо воспринимать буквально призыв зарезать барана на праздник. Я считаю, что все, что написано в Библии и других книгах, иносказательно.

Да, есть люди, которые считают, что в Коране написано «убей неверного», хотя мои знакомые мусульмане говорят, что там такого нет. И Библию трактуют по­разному. Но там вообще написано про любовь.

Может быть и был такой первый хиппи, который ходил в сандалиях и проповедовал любовь, почему нет.

Я по-­прежнему работаю в театре Стаса Намина, играю в Волосах, в Иисусе. Появилось много новых спектаклей, где я тоже задействован. Очень рекомендую сходить на спектакль по рассказам Василия Шукшина «Космос». Это сейчас один из моих любимых спектаклей в театре.

Да, но это слишком далеко от меня. Мне хотелось бы заниматься актерством с точки зрения какой­-то классической школы, нежели участвовать в авангарде. Этот спектакль называется «Победа над солнцем»Алексея Крученых и Михаила Матюшина, Велимир Хлебников написал к нему пролог. Премьера была в 1913 году, он тогда, конечно же, с треском провалился. На мой взгляд, за сто лет в этом авангардном ретро­-футуризме не сильно много­то и изменилось. Мне не близок авангард, я очень люблю импрессионистов. А, например, из выставок Энди Уорхола я понял, что он был очень неплохим рисовальщиком, но это всегда тщательно скрывал.

На мой взгляд, есть гораздо более интересные сюрреалисты, те же Фукс или Бакст. Дали хорошо себя продавал и при этом был ещё безумен.

Ну не все гении безумны. Не все скачут голые на швабрах под танец с саблями, как описано у Веллера в Легендах Невского проспекта про встречу композитора Хачатуряна и Сальвадора Дали.

Я играю в «Космосе» Шукшина, мне очень нравится. Чеховские театральные пьесы я не очень люблю, потому что, на мой взгляд, там нет ни одного живого человека. У других сатириков, Аверченко, Теффи, у них у всех живые люди. У Чехова в рассказах живые, а в пьесах у персонажей какие-­то внутренние терзания, которые мне не понятны. Ещё я иногда снимаюсь в дурацких сериалах про бандитов, милиционеров и частных детективов, это просто работа для финансов, а не для творчества.

Съемка всегда проще, можно триста раз переснять дубль. Хотя на это редко есть время, обычно все снимается за один день и в цейтноте. На сцене живая энергия, тоже в каком­то смысле проще.

Мне иногда кто-­нибудь звонит и говорит, что видел меня по телику, меня это не трогает. Я не смотрю телевизор лет 14 уже, может быть поэтому у меня довольно либеральные политические взгляды. Я не смотрю на этих страшных людей, Соловьева, Киселева, которые говорят что-­то про ядерный пепел и что мы встанем с колен и всех победим...

Насколько я понимаю, туда попасть сложно, там мафия. Снимают в основном одних и тех же.

Да, я недавно начал смотреть не очень раскрученные отечественные фильмы типа фильма «Я», рекомендую. Очень неплохой, со смешным саундртеком и интересными решениями, хотя он явно снят с не очень большим бюджетом. Сейчас снимают много хорошего, но почему-­то оно не проходит ни в кинотеатры, ни на телевидение.

Я играю во многих группах, это вторая серьёзная часть моей жизни после театра. Я работал с московской хэви-­металлической группой Hunters, первый альбом с ними записал Саша Смердов, мой бывший коллега, а второй — я. Некоторое время мы активно концертировали, потом у нас развалился состав, но я не упал духом. Сейчас у меня есть еще одна рок-­группа, с которой мы тоже записали альбом, она называется Red River Hog, вы её можете найти на просторах контакта и ютуба. Есть ещё более экстремального, дум­металлического направления коллектив, называется Mare Infinitum, мы записали уже два альбома, очень неплохой музыкальный материал, два вокала. С успехом, можно сказать, концертируем, выступаем на разогреве у всяких западных звезд этого жанра. Потом я как-­то пытался не только петь, но ещё и играть на гитаре, мы с другом записали альбом в проекте под названием Doреhaze. Я очень надеюсь, что мы издадим его в этом году, потому что дело осталось только за оформлением альбома. Плюс я участвовал в московском трибьюте Pink Floyd в группе Pulse, мы давали концерты, у нас даже получалось этим зарабатывать, но мы не сошлись характерами, поэтому в результате я покинул коллектив. То есть, на данный момент три концертирующих проекта и один студийный.

Да, я написал тексты ко всему альбому Hunters. В альбоме Red River Hog тоже все мои тексты за одним исключением — одна песня там на стихи Уильяма Блейка, который был выбран в цейтноте перед концертом и идеально лег на музыку.

Все по-­разному. В Hunters у меня был пост-­подростковый момент, чувства, политика, рок-­н-­ролльные манифесты. В основном я писал о себе. Если брать Red river hog, то там все тексты в стиле южного рока, про выпивку, женщин, легкие наркотики, и женщин. И женщин. И женщин...

Достаточно позитивная. У меня есть только одна мрачная песня. Хотя негативную штуку проще писать. Выплеснул и всё. Но хочется больше веселья, любви, угара.

Есть, но их очень мало и они не для общего пользования, личные. Когда я пишу на английском, я практикуюсь, учу новые слова. Я очень мало слышал хороших текстов на русском языке, в основном это наборы клише. Я не большой поклонник русской музыки и русских текстов.

Да, они очень неплохо переведены. Там работала большая бригада талантливых переводчиков. Труппа тоже участвовала. Это вообще продукт большого числа людей, которые взяли, собрались и сделали.

Воздержусь от комментариев.

Ужасная. Она во-­первых не хрестоматийная, там очень много отсебятины. Для 90­го года это, конечно, был прорыв. Ирод в ванне, женщины с голой грудью, поповское политбюро, которое судит да рядит... На тот момент это все было актуально.

Большое количество музыки хотелось бы записать, спеть. В кино может быть сняться, пусть это будет андеграунд, но хороший. Хочу станцевать «Умирающего лебедя» Сен Санса! Шутка, конечно. Как будет, так и будет, заниматься своим делом и смотреть, что из этого выйдет. Люблю музыку не только исполнять, но и слушать. Хотелось бы, чтобы была возможность ездить по фестивалям и выступать. Я предпочитаю ездить за границу, потому что к русскому року я отношусь с некоторой долей скепсиса. Многие из наших знаменитых музыкантов подают себя на очень большом пафосе, чего я никогда не замечал у западных ребят и мэтров. Например, в Лос­-Анджелесе я ходил на концерт Джеффа Бека, со мной в очереди стоял Стив Вай. Он не валился через VIP-­вход, не напивался пьяный, не бузил, а нормально стоял и ждал своей очереди. Я вообще люблю наблюдать за людьми и учиться. Понимать, каким я хочу быть, каким не хочу.

Как было у Гришковца: не то что вы увлекаетесь всей этой выпивкой, а вы увлекаетесь жизнью вообще. Мне нравится путешествовать, я люблю приключения, люблю общаться с людьми.

Не так много где, но везде было очень круто. В третий раз поеду во Францию на музыкальный фестиваль Hellfest. Ля Рошель — это, пожалуй, то место, где мне бы хотелось встретить свою старость: я бородат, покрыт татуировками и играю рок!

Если серьезно, я достаточно моногамный человек. Отдыхать люблю по-­разному, могу пойти на хороший концерт, в музей, с барышней в ресторан, могу отдыхать дома, читать, играть в компьютерные игры. Обожаю мультики. Сегодня, например, я сходил в кино на Губку Боба. При просмотре этого мультика мы с детьми в зале смеемся в разных местах. Недавно открыл для себя мультсериал «Время приключений», он мне уже немного надоел. Симпсоны, Футурама, Сет Макфарлейн с его творчеством. Люблю и наши мультфильмы, домовенка Кузю или упоротые мультики студии Арменфильм. Норштейна обожаю, это что­-то из другой оперы, это как Тарковский, достояние человечества вне временных и территориальных рамок, произведение искусства.

http://vk.com/huntersband - HUNTERS
http://vk.com/redriverhog - Red River Hog
http://vk.com/mare_infinitum - Mare Infinitum
http://vk.com/dopehaze - Dopehaze
Вот это - мой нынешний кавер-проект - http://vk.com/smokin_blues
А вот это - ещё один студийный, в котором я вокалирую - http://vk.com/club_gerani

Иван на фейсбуке - https://www.facebook.com/ivan.gusko ff
Иван в контакте - https://vk.com/id7867241